Написано пером – не вырубишь топором

[об определении лица, обязанного вносить плату за размещение отходов, в договоре на оказание услуг по размещению отходов].

С 01.01.2016 г. природоохранное законодательство содержит требование, в соответствии с которым лицом, обязанным вносить плату за размещение отходов (за исключением ТКО), является лицо, в процессе деятельности которого размещаемые отходы образовались.

При этом, не смотря на законодательное требование, участники отношений, связанных с размещением отходов, как до, так и после указанной даты стремятся урегулировать вопрос определения лица, обязанного вносить плату за размещение отходов, посредством указания в договоре на лицо, которое несет обязанность по внесению платы за негативное воздействие на окружающую среду.

Однако встречаются случаи, когда в указании таких специальных условий в договоре заинтересована лишь одна из сторон гражданско-правовых отношений.

Другая же сторона усматривает в этом нарушение своих прав.

А если одна из сторон договора занимает доминирующее положение на рынке (как правило, это относится к организации, эксплуатирующей объект размещения отходов (далее – ОРО), то вторая сторона нередко заявляет, что контрагент нарушает законодательство о конкуренции.

О подобном споре сегодня и пойдет речь.

Определение Верховного Суда РФ от 05.02.2016 г. № 309-КГ15-18989 по делу № А07-22722/2014.

Предмет рассмотрения:

Оспаривание отказа владельца ОРО в заключении договора на размещение отходов.

Обстоятельства дела:

Владелец полигона ТБО в одностороннем порядке расторг договор на размещение отходов на полигоне, заключенный с Обществом-образователем отходов

Также владелец полигона ТБО отказал Обществу в заключении нового аналогичного договора, поскольку в установленный тариф не включены расходы владельца полигона ТБО на внесение в бюджет платы за негативное воздействие на окружающую среду [в части размещения отходов] (далее – НВОС).

При обосновании отказа владелец полигона ТБО указал, что Общество отказалось включать в договор условие, обязывающее образователя отходов уплачивать самостоятельную плату за НВОС.

Общество обратилось в антимонопольный орган с заявлением о возбуждении в отношении предприятия дела по признакам нарушения антимонопольного законодательства, выразившегося в действиях по одностороннему расторжению договора и уклонению от заключения договора на размещение отходов на полигоне ТБО.

Антимонопольным органом:

• принято решение, согласно которому владелец полигона ТБО признан нарушившим п. 5 ч. 1 ст. 10 ФЗ «О защите конкуренции»;
• выдано предписание о прекращении нарушения антимонопольного законодательства [т.е., фактически, о понуждении к заключению договора без оспариваемого условия об определении лица, обязанного вносить плату за НВОС].

Не согласившись с решением антимонопольного органа, владелец полигона ТБО обратился в суд.

Позиция суда:

Рассмотрев материалы дела, Верховный Суд РФ пришел к следующим выводам:

А. Установленные по делу доказательства свидетельствуют об обоснованном расторжении спорного договора и отсутствии в действиях владельца полигона ТБО нарушений антимонопольного законодательства.

Б. Ранее согласованные сторонами условия о том, что образователь отходов будет самостоятельно осуществлять платежи в бюджет за НВОС в части размещения отходов, образованных в результате своей деятельности, требованиям закона не противоречат, оснований для признания их ничтожными не имеется.

Суд удовлетворил требование владельца полигона ТБО о признании незаконным решения и предписания антимонопольного органа.

В обоснование своего решения Верховный Суд РФ сослался на позицию, изложенную в Определении Верховного Суда РФ от 26.08.2015 г. № 309-ЭС15-2565 по делу № А07-2441/2014 и содержащую следующие доводы:

1) собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором. К расходам на содержание имущества относится также обязанность по внесению платежей за негативное воздействие на окружающую среду;

2) нормативы образования отходов и лимиты на их размещение устанавливаются для юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, в хозяйственной деятельности которых образуются.

Собственником отходов является лицо, в результате хозяйственной и иной деятельности которого образуются отходы.

3) заключенными между владельцем ОРО и образователем отходов договором не предусмотрен переход права собственности на отходы при их передаче на размещение на специализированном полигоне. При этом договором не предусмотрено включение платежей за НВОС в тарифы на оказываемые владельцем ОРО услуги.

Комментарий Центра правовой экологии:

В рассматриваемом судебном споре отношения сторон регулировались законодательством, действовавшим ранее 01.01.2016 г.

Суд применил одну из применявшихся в те годы судебных доктрин: теорию следования обязанности по размещению отходов за правом собственности.

Впрочем, помним мы и иной подход, когда обязанность по внесению платы относилась на «специализированную организацию» (полигон).

Мы помним, что высказывался на эту тему и Конституционный Суд РФ (Постановление от 05.03.2013 г. № 5-П), подчеркнувший, что важное значение при разрешении подобных споров имеет установление факта включения либо невключения затрат на уплату платы за НВОС в тариф на прием отходов.

Однако с 01.01.2016 г. законодательство не предусматривает какую-либо жесткую связь права собственности на отходы и обязанности по внесению платы за их размещение.

Специализированный характер деятельности организации, принимающей отходы, отчасти сохранился лишь применительно к ТКО.

Для отходов, не являющихся ТКО, бремя внесения платы за размещение жестко «привязано» к образователям размещаемых отходов.

Это означает, что вне зависимости от дополнительного указания/неуказания чьей-либо обязанности по внесению платы за НВСО в договоре на размещение отходов, законом императивно определен надлежащий субъект платы за размещение отходов, и договор изменить эти правила не может.

Однако даже применительно к отношениям, складывавшимся до 31.12.2015 г., следует учитывать, что переход права собственности на передаваемые для размещения отходы был возможен только при наличии согласия двух сторон договора и не мог быть навязан лицу, оказывающему услуги по вывозу и размещению отходов.